За первую половину дня мы с Иваном Ивановичем брали по 2—3 утки и 5—6 штук мелочи (фото 1 и 2). В то время я был так горд своей принадлежностью к морской службе, что носил бескозырку даже и на охоте. Урс был очень страстной и выносливой собакой и всегда обеспечивал нас дичью. На фото 3 Урс на стойке. Следует сказать, что охотиться с И.И. Беляевым было всегда приятно: он многое рассказывал об охоте и именно о виноградовской. Показывал мне, где и когда надо обойти конкретное озерко, чтобы взять дичь наверняка, и что лучшая утиная дробь в августе и сентябре — №6, а затем в пролет надо брать покрупнее — № 5, 4 и т.п. Однако он был весьма самолюбив и не мог перенести спокойно, если я его обстреливал. В этом случае, оглядев мои трофеи, он прибавлял шаг и быстро двигался к новому водоему, и всегда при этом обогнав меня. К тому времени я имел почти десятилетний охотничий стаж и первый разряд по стендовой стрельбе, так что спину Ивана Ивановича мне приходилось видеть довольно часто (фото 4). После утренней охоты, прежде чем идти на остановочный пункт, мы с Урсом отдыхали в стогу (фото 5).

5. 1950 год. Виноградово. Отдыхаем с Урсом в стогу сена

В начале 50-х годов виноградовская охота сильно оживлялась: в остановочный пункт стали наезжать новые для меня именитые охотники. Это были известные чемпионы стендовой стрельбы 20—30-х годов супруги Кун, создатель авиационных двигателей академик Борис Сергеевич Стечкин со своим любимым летчиком-испытателем Загидом. Часто бывал артист Малого театра Светловидов. Помню, что он прямо с порога кричал своим пронзительным фальцетом Екатерине Ивановне: «Катюша, дай скорее мне твоих щец похлебать, они такие славные!» Не раздеваясь, брал ложку, быстро опустошал предложенную ему миску, а уж потом раздевался, все время нахваливая любимую свою кулинарку.

К началу семидесятых годов в хозяйстве началась жестокая регламентация проведения весенней охоты на гусей. Охота проводилась только из хорошо замаскированных, удаленных друг от друга шалашей, от рассвета до девяти часов утра. При этом гуси получали возможность вновь обрести покой на своей исторической трассе, ведущей с юга на север. Охотники, располагавшиеся, как правило, около десяти часов утра в своих машинах или палатках, расставленных вдоль шоссе, идущего поперек пролетной оси: от Виноградова до Воскресенска, могли восхищенно наблюдать тучи низколетящих гусей, высота пролета которых была 20-40 метров. Птица летела с кормежки на отдых, опускаясь в разливы Москвы-реки и окрестные озера.

В 1958 году я волею судеб и военного руководства ехал из мест своей морской службы в Москву, однако оказалось, что жить там мне, уже семейному человеку, было негде, и я временно поселился в бывшем остановочном пункте Екатерины Ивановны, ставшей теперь моей тещей. Разъезжая по Виноградову на своем «Иже» (двухтактном мотоцикле), я познакомился случайно с молодым тогда (моим ровесником) егерем Колей Зиняевым. Оказалось, что он был королем среди знатоков местной гусиной охоты. И однажды весной повез он меня в свои «закрытые» для других места, располагавшиеся в разливах озера Клинового. Николай предупредил меня, что норма отстрела — 3 гуся, но мне он разрешает взять

еще одного, в счет выписанных мне в путевке кряковых селезней. Да что еще кроме меня там будут два охотника. Кто они — он не объяснил.

Замаскировавшись и хорошо подготовившись к заре, вскоре взял я своих четверых гусей и стал наблюдать за действиями соседа. Сосед поражал меня своей неосведомленностью в охоте: он сидел на ящике, обложив себя вокруг пучками сена по пояс, и возвышался над этими пучками на полметра. Одет он был в темную телогрейку и строительный синий шлем с белыми матерчатыми полосами, нашитыми на него вдоль. Гусь летел хорошо, но, видя это необъяснимое «чучело», тут же набирал высоту. Охотник же изводил по ним патроны, делая безрезультатные выстрелы. Я подошел к нему и сказал, что если он положит на землю ружье, ляжет затем на сено и накроется им, то я начну поставлять ему гусей, стреляя из своего шалаша. Сосед согласился и к 9 утра имел положенных ему трех гусей. После охоты подошел к нам и третий охотник. Познакомились. Оказалось, что я попал в компанию известного мидовского дипломата Сергея Михайловича Булигина и его столь нелепо одетого шофера. Упаковали сразу же гусей в рюкзаки, дабы уберечь их от завистливых взоров других охотников; подъехал егерь Николай. Сели закусывать и получше познакомиться «под рюмку» и на душе стало легко и спокойно (фото 6).

6. 1980-е годы. Виноградове. После зари на гусей, справа налево: я, С.М. Булигин, егерь Николай Зиняев и шофер Булигина. Чтобы не вызывать зависти «мазил», гуси упрятаны в рюкзаки!

В восьмидесятые годы и в начале девяностых благодаря жесткому егерскому надзору и привлечению к охране патрулей милиции резко сократилось число браконьеров, как местных, так и приезжих, и появилась в большом количестве утка.

Если в сороковые, пятидесятые и шестидесятые годы 2—3 утки считались хорошей добычей, то теперь в отдельных элитных местах: озеро Лебединое и водоемы, расположенные около новой остановочной базы в деревне Хлепки — можно было быстро остаться с пустым патронташем. За получение таких мест члены охотничьих коллективов боролись весь год, набирая «баллы», участвуя в соцсоревновании. Наш коллектив почти всегда был одним из передовых и на открытие охоты получал места на озере Лебедином (фото 7).

7. 1985 год. Наш коллектив военных охотников перед вечеркой на элитном Лебедином озере. Справа налево: начальник Центральной автобазы Министерства обороны генерал Василевский В.И., его зам. Дубовой Д.Д., главный инженер базы Журавлев Е.Б., брат, сын Дубового и я

Наши специалисты высокого класса выезжали в выходные дни в Виноградовское охотхозяйство и восстанавливали безвозмездно автомобили хозяйства, вышедшие из строя в период эксплуатации. Нашими бывали в основном коллектив космонавтов из Звездного городка и руководство механических и деревообрабатывающих заводов генерала Штерна, способных на общественных началах (бесплатно) построить или починить охотничий домик, сварить металлическую ограду или ворота вокруг базы хозяйства и пр. И хозяйство крепло и хорошело.

P.S.

Теперь охотничье хозяйство не принадлежит Военноохотничьему обществу и связь моя с ним совершенно потеряна.

Дом ныне покойной Екатерины Ивановны - прежний остановочный пункт - цел. В нем живет вторая дочка — Галина. Она рассказывает, что иногда в лугах слышится стрельба, но кто там охотится, ей неизвестно.

---

• Кличка для собаки-мальчика охотничьей породы
• Бобры
• Охота на волков
• Особо памятные охоты на копытных

---