Центральная автобаза Министерства Обороны СССР, в коллективе военных охотников которой я со-стою на учете и теперь, по каким-то непонятным для меня причинам имела два охотничьих коллектива: первый, и основной из них, был образован на базе служивших там офицеров, прапорщиков и старшин, а другой, из числа вольнонаемных специалистов, относился к Московскому обществу охотников. Однако нет худа без добра! Путевки на отстрел копытных получали как военный коллектив, по лимиту Военно-охотничьего общества, так и гражданский - по лимиту районного общества охотников. Как правило, и в том и другом случае участвовали в отстреле копытных и те и другие охотники. Выезд фиксировался в этом случае как выезд военного коллектива. А дело было в том, что уже в тридцатые годы «Первый Маршал» страны Нарком Обороны Клим Ворошилов, будучи сам страстным охотником, издал приказ о всяческом поощрении военнослужащих, увлекающихся охотой, так как считал, что боец-охотник будет действовать куда результативней в условиях войны, нежели обычный воин, не охотник Главное же поощрение военных охотников состояло в том, что командирам вменялось в права обеспечивать коллективные выезды военнослужащих на охоту бесплатным автотранспортом и топливом для него. Этот приказ в годы бытия СССР постоянно визировался новыми министрами обороны: Г. Жуковым, Р. Малиновским - и так до той поры, пока СССР функционировал. Коллективы же, организованные по линии МООиР, таких привилегий не имели. И вот в один из последних декабрьских дней гражданский коллектив получил за общественные труды свои путевку на отстрел лося в гражданское охотхозяйство, располагавшееся в окрестностях старинного русского городка Яропольца.

Помнится, что, несмотря на конец декабря, было тепло и, когда я садился у станции метро «Сокол» в крытый брезентом ГАЗ-66, выделенный для охотничьей поездки, лил проливной дождь. До места ночлега было порядка ста сорока километров, и вскоре мы уже оказались на базе. По приезде нас встретил егерь, поразивший своей внешностью: это был типичный эфиоп, из числа тех персонажей, что привыкли мы видеть в заморских кинофильмах. Он был наголо подстрижен, и стриженая голова его и худое лицо казались бронзовыми от загара. Он был очень подвижен и угодлив. Усадив нас за стол поужинать, выскочил проворно наружу за дровами, чтобы подтопить на ночь. «Послушайте, да ведь это же настоящий Чомбе!» - сказал кто- то из нас. Все радостно и единодушно поддержали шутника и весело засмеялись. В те дни из обязательных «политинформаций», проводимых регулярно и в служебное время, все трудящиеся хорошо знали, что где-то в Африке хороший и лояльный к нашей стране правитель Лумумба был смещен тираном Чомбе, которого всячески поддерживали империалисты ненавистных нам капстран. Истопив печь, «Чомбе» быстро сел с нами за стол, уверяя охотников, что «лосей навалом, убьете!» Я заметил, что егерь был весьма небезразличен к привезенному нами спиртному, активно поддерживал все тосты, но его «не брало»!

Быстро стемнело, и мы стали ложиться спать тут же в комнате. Перед тем как уснуть, услышал я вдруг скрип двери и увидел тень быстрого «Чомбе», который, прихватив со стола недопитую бутылку водки, тут же исчез. Проснувшись на другой день, обнаружили мы, что на улице страшный мороз - свыше двадцати градусов!

Попытка найти и застрелить лося не увенчалась успехом, так как образовавшийся наст издавал гром-кий хруст, да и следов копыт практически не было: лоси стояли, боясь шума своих шагов, или удирали прочь, услышав шум шагов наших. К обеду вернулись домой «ни с чем». Появилось время для ознакомления с городком.

Ранее случалось мне бывать там проездом, и я знал, что в этом городе расположено родовое имение Гончаровых и что Наталья Гончарова - невеста, а затем и жена АС.Пушкина, была вывезена на венчание в Москву именно из Яропольца.

Вечерело. Сели за стол ужинать. «Чомбе», зорким оком осмотрев стол, отметил про себя, что водки на столе почти нет и, быстро проглотив предложенный ему стаканчик, ушел спать. Наутро аборигены гражданского коллектива, ранее бывавшие тут на охоте, заверили меня, что «Чомбе» «выдаст» нам лося уже в первом загоне, так как традиционно лоси никогда не выставлялись «Чомбе» на охотников до той поры, пока вся водка, имевшаяся в наличии у охотников, не бывала выпита.

Так оно было и в этот раз: из первого же загона вышли на номера два крупных лося, один из которых был нами сразу же и взят.

Как-то раз наш военный коллектив получил путевку на отстрел лося во Фрязевском охотхозяйстве (это около 70 км от Москвы). Приехали поздно, слегка по-ужинали и легли спать.

Наутро, чуть свет, все уже были одеты и готовы к выезду на охоту. Пришел начальник хозяйства и, увидев нашу готовность к выходу на охоту, весело посмеялся над нами: «Охота начнется часов в двенадцать, не ранее. А сейчас дайте мне ваш газик, сначала он развезет егерей по участкам, затем соберет их после того, как они их обойдут, и я решу, какой участок будем гонять!»

Так оно и произошло. Около часу дня расставились мы на номера по краю не заросшей лесом низины. Номеров было около пятнадцати. На инструктаже начальник охотхозяйства объявил нам, что у него есть семь «товарных» лицензий, кроме двух наших, «спортивных». Всего, следовательно, имеем девять лицензий на отстрел лосей. «Разрешаю вам сегодня сделать девять дуплетов», - резюмировал он.

Вскоре загонщики погнали, и почти сразу же началась стрельба. Она велась справа от меня, на другом конце линии стрелковых номеров, и постепенно приближалась ко мне. Стоя на номере, я стал считать дуплеты и отдельные выстрелы: три, четыре, шесть, десять, пятнадцать, двадцать один!.. «Вот уж будет нам великая неприятность за перестрел лосей», - подумал я и сразу же опустил ружье, оперев его прикладом на свой правый валенок

Вдруг легкий хруст привлек мое внимание. Я поднял голову: в двадцати шагах от меня стоял громадный бычина с рогами о восьми-десяти отростков! Проклиная все на свете, я воткнул ружье прикладом в снег, снял с себя телогрейку и, замахнувшись ею на быка, крикнул ему: «Пошел прочь!» Однако бык и не больно перепугался моих угроз, он только слегка отвернулся от меня и пошел на номер, что был полевее моего; стоявший на нем стрелок, у которого, видимо, было плохо со слухом или с арифметикой, спокойно напустил лося и свалил его первым же выстрелом!

Я сел на пень и, закрыв лицо руками, затих в ожидании скандала: к нам приближался начальник охотхозяйства. «Ну что, молодцы, отстреляли почти весь мой план по «товарняку»! Правда, еще пару лицензий я оставил на другой раз...»,

И это было для меня настоящим горем!

Как-то в конце недели зазвонил мой домашний телефон, и я услышал вопрос: «Сколько тебе надо времени, чтобы собраться на охоту? Нам дали путевку в Гагаринское хозяйство. Выезд в 17.00 от метро «Полежаевская». Это был голос заместителя председателя военного коллектива Н. Дубового. Я радостно и благодарно ответил, что буду непременно и не опоздаю.

Военное охотхозяйство находилось недалеко от старинного городка Гжатск, славного тем, что оттуда был родом наш первый космонавт Юрий Гагарин, и тем еще, что невдалеке от городка пробивался ключик, из которого затем образовывалась любимая нами Москварека.

Доехали до места на пазике (автобусе) часа за три. В хорошо обустроенном деревянном домике - базе хозяйства, встретил нас радушно начальник хозяйства, разместил всех по комнатам, утешил тем, что лосей в округе много и что все будет в порядке.

Наутро был инструктаж, в котором самым важным для меня стали слова начальника: «У вас лицензия на взрослого лося, лоси у нас крупные, будем отстреливать крупного лося!» Я хитро переглянулся с моим частым партнером по охоте Н. Дубовым и сказал ему: «Коля, запомни, стреляем только крупного лося!» Он подмигнул мне понимающе и выразил пожелание быть, как всегда, моим соседом при расстановке номеров.

Погнали. Минут через двадцать я увидел, как из березняка прямо передо мною высунулась голова не-большой коровки. Понюхав воздух, она стала медленно подходить ко мне. За ней вскоре показался маленький лосенок Лосиха смотрела на меня пугливыми глазами, но я не шевелился, и она, медленно переступая, с остановками, не отрывая глаз от меня, крадучись, прошла мимо так близко, что я учуял запах ее пота! Николай, глядя на это, также не делал попыток выстрелить. Прошла пара минут, и из того же места, откуда выходили ранее корова с теленком, высунулась голова шильника. Постояв немного и поняв, что ему ничто не угрожает, рысцой продефилировал и он мимо меня. Выстрелов наших не последовало и теперь...

Вскоре показались загонщики и стали наперебой негодовать: «Лоси выставлены, и вы не стреляете, вот закроем вам лицензию!»

Пришли к машине и на вопрос начальника: «В чем дело, почему не стреляли?» - мы с Николаем хором ответили, что установка начальника была стрелять крупного лося, а эти были жалкими «козликами». Безмолвно указал нам начальник на подошедший газик и, сев в него, изрек «Ну, будут вам крупные лоси!»

Приехали к месту нового загона. Теперь прогону подвергался большой массив смешанного леса, перед которым снова было поле шириной метров в двести, а за ним новая полоса прутняка. Вот в ней-то мы и рас-ставились. Николай снова был моим соседом слева, однако между нами теперь было метров около ста. Загон бьш построен очень умело: загонщиков завезли на оба фланга лесного массива, и они с двух сторон должны были «выжать» лосей в поле. В то время я стрелял копытных из хорошо пристрелянного цилиндрического ствола полуавтомата МЦ-21 бронзовыми пулями инженера Рубейкина. Погнали. Долго не было зверя, и вдруг справа от меня стали выходить из противоположного леса крупные лоси - «мастодонты»! «Вот это то, что нам нужно», - подумал я. Однако группа из трех лосей, вышедших на середину поля, вдруг, развернувшись, побежала параллельно номерам.

Я вспомнил неписаное правило, что раненый зверь поворачивает всегда в сторону того бока, который поврежден выстрелом. Расстояние было чуть более ста шагов. Я прицелился и нажал на спуск, и, - о чудо! - громадная корова, обстрелянная мной, резко отвернула от стада и понеслась прямо «в ноги» к моему соседу. Напустив корову шагов на двадцать, Николай свалил ее первым же выстрелом. После разделки туши нашли мою пулю в области печени, и я положил ее в карман, чтобы снова зарядить в патрон «на счастье».

Как-то в 80-х годах позвонил я своему коллеге по стендовой стрельбе в латвийский город Кулдигу и изложил ему свою просьбу: принять меня в городе своем и устроить для меня хорошую охоту на оленей, так как в наших подмосковных охотхозяйствах благородных оленей практически нет. Собеседник мой Ян Язепович Милтович был в те времена душой охотничьей жизни в Кулдиге.

Хозяин поселил меня в своей городской квартире, которая, к моему удивлению, все еще отапливалась стационарными дровяными печками, а во дворе дома стояли аккуратно сложенные поленницы дров! Однако дом, построенный еще до 1939 года, в остальном ничем не отличался от домов современных, и в квартире чувствовался уют и комфорт. На стенах висели многочисленные рога и картины с охотничьими сюжетами: все говорило о том, что в этом доме живет охотник.

Наутро выехали в угодья преимущественного обитания оленей. Ян рассказал мне, что олени и лоси редко уживаются вместе, и это упрощает руководителю команды выбор мест для охоты на конкретных копытных.

Тогда я ничего не знал о повадках благородных оленей и поэтому совершенно неслучайно упустил свой шанс - взять могучего рогача - хозяина стада.

Однако загон начался, и краем глаза я увидел большую стайку быстрых оленей, направляющихся к крайним от меня номерам. К моему удивлению, выстрелов не последовало, и стайка, высоко взлягивая ногами, быстро скрылась из глаз за линией стрелков.

Вскоре вторая стайка более крупных зверей прошла центром стрелковой линии, и вновь тишина(?!)... Я просто диву давался, не понимая, в чем дело, почему ружья молчат? И тут наконец прямо ко мне из леса вышли два крупных оленя, причем последним шел рогач.

Напустив последнего на дальний, но верный пулевой выстрел, я дал по этому зверю три быстрых прицельных выстрела. Бык, пробежав шагов пятьдесят, замедлил шаг и повалился наземь замертво. И тут, взглянув на поле, я с горечью заметил удиравшего от меня третьего рогача, крупного венценосца и наверняка вожака стада.

После охоты латвийские коллеги мне рассказали, что каждый раз выход стада проходит по давно сложившемуся сценарию: первыми из загона выходят молодые самки, сопровождаемые детенышами, затем, после краткой паузы и поняв, что опасности нет, выходят взрослые коровы и шильники, за ними - взрослые быки-двухлетки, трехлетки. Предпоследними выходят старые, уже потрепанные жизнью быки, повредившие свои рога в предыдущих схватках, или больные. И затем последним, убедившись, что все тихо и безопасно вокруг, выходит хозяин стада, венценосец-рогач. Однако Ян утешил меня тем, что голова быка, повредившего себе рога в боевых схватках, в Латвии считается достойным трофеем. Он тут же велел «насадить» рога на дощечку с тем, чтобы вывесить их после готовности у себя в кабинете, что в конце концов и было выполнено. А я был доволен и тем, что на практике усвоил оленью охоту, и тем, как принят был моим латвийским другом.

Однажды, будучи в гостях у своего рижского друга, чемпиона Прибалтики Карлиса Блумса, заметил я на его рабочем столе кучки разных пуль и пулевых патронов к гладкоствольному ружью импортной за-рядки. Среди них очень интересно выглядели бронзовые с освинцованными ободками пули французского изобретателя Блондо, а в готовом чешском па-троне попалась мне тяжелая свинцовая пуля "Трефка", выглядевшая как пуля мастера «Бреннеке», да только вдвое массивнее ее.

Карлис подарил мне пару десятков пуль Блондо, благо они делались и в Риге, да коробку чешских патронов с пулей «Трефка». Приехав в Москву, я тут же снарядил патроны пулями Блондо так, как их рекомендовал устанавливать в патрон разработчик: тяжелой частью на пороховой пыж. Зарядив патроны, сразу же напросился на отстрел «товарных» копытных, который должен был состояться в ближайшую субботу в одном из военных охотхозяйств.

Утром начали расставлять номера без предварительной проверки: под конец охотничьего сезона в каждом охотхозяйстве обязательно сохранялся определенный участок леса - «заказник», в котором всегда держались лоси крупными стадами, в 10-15 особей, так как весь период охоты их никто не беспокоил. И такой участок наконец-то подлежал про-гону егерями.

Я стоял на краю леса перед лесной дорогой. За ней, метрах в пятидесяти, «крепкое» болотистое мес-то, поросшее плотным прутняком. И только один гу-стой, уже потерявший листву ореховый куст, распо-ложившийся от меня шагах в пятидесяти, слегка мешал мне просматривать расстилавшуюся передо мной округу. Погнали. Вскоре увидел я двух лосей, бегущих вдоль болота. Расстояние было шагов в пятьдесят. Я выцелил первого рогача и выстрелил.

Зверь повалился наземь замертво. Второй лось, увидев мертвого напарника своего, слегка притормозил, и тут я выстрелил и в него. После выстрела второй лось забежал в ореховый куст и затаился в нем. Я хорошо видел контур рогача, тихо стоявшего в плотных ветках пресловутого куста. Решив дострелять зверя, сделал я по нему около десяти выстрелов пулями Блондо. Наконец лось, шагнув из куста, повалился наземь. В нем было всего лишь одно, самое первое, попадание!

Оказалось, что пуля Блондо, достоинством которой был смещенный центр тяжести, как и у пули автомата Калашникова, хороша была только на чистом месте, а в кустах сразу же меняла направление поле-та своего, рикошетируя от веток. После такого испытания стал я заряжать в патроны для чистого места, согласно рекомендации автора, тяжелой частью на пороховой пыж, а для густых лесных массивов наоборот - тяжелой частью вперед. Оказалось, что та-кой патрон был наиболее убойным в зарослях, и я часто его применял, пока не кончились дарованные мне пули.

Пришлось перейти на более доступные пули автора Рубейкина, которые вытачивались для меня из латуни знакомыми токарями.

Однако при всем своем хорошем качестве поражения цели они имели реальный недостаток дважды, стреляя лосю по лопатке под углом около 30-40 градусов, на расстоянии 30-40 шагов, получался рикошет пули от лопаточной кости, при этом вырывался из лопатки большой кусок кожи, но лося, разворачивающегося, чтобы пуститься наутек после такого выстрела, приходилось достреливать дополнительными выстрелами.

Ну, а что же за пуля «Трефка»? Разрядив чешский патрон, я сразу же забраковал его за совершенно неясную для меня фабричную технологию снаряжения: как только отрезал я потом завальцованный торец патрона и стукнул им по ладони (чтобы за счет инерции выбить пулю к себе в ладонь), вылетела пуля, затем древесно-волокнистый пыж, обклеенный с двух сторон картонными прокладками, а с ними вы-сыпался весь пороховой заряд! Решив, что такой па-трон мне не подойдет, зарядил я пять патронов своим способом (2,5 грамма пороха «Сокол», прокладка жесткого картона, войлочный пыж и, наконец, пуля), оставив на закрутку миллиметров 8-10. Оставалось только проверить мои патроны с «Трефкой» по копытным.

Вскоре случай представился. Хороший мой знакомый, охотовед по профессии, Виктор Николаевич взялся достать путевку в охотхозяйство Минсельхоза «Озерное». К концу недели он сообщил мне, что получены путевки на отстрел аж двух взрослых кабанов! Это было мне очень интересно как в аспекте проверки пуль по крупному зверю, так и по той при-чине, что крупных кабанов мне приходилось отстреливать крайне редко: всегда перепадали для этой цели «варежки» (подсвинки возрастом до одного года). Я был вооружен все тем же МЦ-21 с цилиндрическим стволом.

Днем приехали в хозяйство и сразу же поспешили на вышки: было известно, что кабаны выходят там на подкормку после трех часов дня. Примерно в начале пятого перед площадкой появились три огромных зверя, один из них был немного поменьше и по-энергичней. Сидевший рядом охотовед указал мне глазом на него. Киваю ему: понял, первого стреляю этого зверя. Я навел на его бок ствол и нажал на спуск. Однако в это же время второй кабан решил вдруг обогнать младшего собрата и первым поесть кукурузы. Именно в этот момент произошел выстрел. Оба зверя с визгом рухнули на снег. Дремавший было охотовед мгновенно выкатился из вышки и, перерезав горло подранкам, прекратил их мучения.

Оказалось, что «Трефка» перебила шейный позвонок меньшего зверя и, сделав рикошет, перебила основной хребет второго животного. «Такого я не видел никогда, даже когда стреляли из нарезного оружия», - радостно резюмировал охотовед Сергей.

Вот вам и «Трефка»!

Олег ЛОСЕВ

Фото из архива автора

---

• Семинар по антидрессуре (занятие первое)
• Взгляд зверя
• Как воспитать настоящего мужчину
• Как воспитать настоящего мужчину

---