| Таина первого трофея |
|
До рассвета еще много времени. Сергей тихо, крадучись, чтобы никого не разбудить, вышел из дома. На улице темень. Июльские звезды чуть пробивают тусклым своим светом невидимую пелену облаков. По поселку кругом слышен лай дворовых псов, кое-где переговариваются петухи. Люди еще спят, но скоро встанут хозяйки и поведут коров на луг в стадо. Сергей еще раз прислушался к ночным звукам, глубоко вздохнув, закинул на плечо берданку и тронулся в путь, растворившись во тьме. Вчера поздно вечером, катаясь на велосипеде по угодьям, он заметил большую птицу на высыхающем болоте очистных сахарного завода. Подкравшись насколько можно, юный натуралист определил в птице дикого гуся, потом тихо и незаметно, чтобы не вспугнуть, удалился. По дороге домой у него созрел план - приготовить скрытно от отца свое ружье и выйти из дома в полном снаряжении так, чтобы об этом никто не знал.  Еще год назад отец запретил брать берданку. Как-то заметила Сережку его учительница возвращающимся зимой с поля в белом маскхалате на лыжах в тридцатиградусный мороз да еще с ружьем за спиной - так и ахнула. Пожаловалась отцу. Охотнику было всего лишь 13 лет, и он еще никогда не приносил с охоты добычу, трофеи. А так хотелось доказать родителям, что он уже взрослый и умеет аккуратно обращаться с оружием. Решил, что все это надо обязательно подкрепить добытым трофеем. Позапрошлой осенью сосед-охотник, парень призывного возраста, пригласил в компанию на северную утку - шел массовый пролет. Сергей, который никогда не видел подобного, быстро согласился. Селезня добыли непросто. Подстрелить подстрелили, но он застрял, сраженный уже в редких зарослях болотной травы. Крупный и округлый, покачивался он на волнах от колючего холодного ноябрьского ветра. А молодой охотник - будущий воин - так и не решался лезть в ледяную холодную ванну. Только когда Сережка разжег большой костер из огромной охапки, собранной им же сухой травы, трофей с громкими индейскими воплями и криками победы был извлечен из воды на берег. Взяв в руки красавца-селезня, Сергей чуть не заплакал от зависти - так ему хотелось быть в тот миг на месте своего напарника. Ему просто не везло. Ружья у него тогда не было, его он приобрел позже у одного “буйного” парня за накопленные на несъеденных, некупленных в школьном буфете пирожках за восемь с половиной рублей. Берданка старая, тридцать второго калибра, часто давала осечки, бой слабый и мазал из нее много раз. Но сегодня есть шанс, он уверен, что его ждет удача и это подбадривало. С утками этим летом что-то в угодьях не очень, но тут - гусь, а это уже кое-что, это вам не галки с грачами. Удалившись от поселка километра на два, Сергей оглянулся. В некоторых домах зажегся свет в окнах, много огней на сахарном заводе. Со станции доносился шум поездов, по прежнему громко лаяли беспокойные сторожевые дворняги, наверное, сдавали ночную смену пробудившимся хозяевам. Просыпались птицы. Юнец бесшумно сошел с полевой дороги, утонув в летней зелени лесополосы; преодолев ее за полчаса, спустился в овраг, который тянулся к болотам очистных сооружений. Сергей провел рукой по траве - росы нет. “Душно, возможно, будет дождь”. Оставалось пройти чуть-чуть, стало светать. Заря в темных тяжелых облаках. “Надо торопиться”, - вновь охватило волнение путника. Что ждет его впереди, не улетел ли гусь ночью? К лицу прикоснулся легкий ветерок, который не забыл потеребить листву кустарников и деревьев. Вот и угол поля озимой пшеницы, за ним угодья болотной дичи. Поле и впрямь, как говорят, золотое. Ярко-желтые колосья под тяжестью созревших семян согнулись к земле. Не сегодня-завтра начнется уборка. Полевые воробушки крупной стайкой опустились на окраину злаков и тут же, вспорхнув, отлетели в сторону, расселись по кустам. На дорогу выскочил рыжий хорь, остановился, заметил, учуяв, маленького человека и не очень быстрыми прыжками скрылся в хлебной траве. Редко увидишь такого зверька. Напугал компанию серых пташек. Ветер принес запах болот. Сергей чувствовал их влагу, слышал крики хохлатых чибисов и множества других куличков, урчание лягушек. Со стороны поселка донеслось мычание коров, идущих в стадо. Берданка снята с плеча, вынут затвор. Убедившись, что ствол ее чист, охотник нащупал в кармане куртки маленький патрон. вставил в патронник, закрыл затвором - все, готово! Хоть охота и закрыта, желание добыть гуся было огромно, уж очень редкая птица для этих мест. “Пусть я сбраконьерничаю, но принесу гуся и все ахнут: “Вот так Сережка! Вот так добыча у него в руках! И отец простит мне за “шпионский” уход из дома с ружьем". Глубоко вздохнув, стал приближаться к болоту. Места эти он знал очень хорошо, потому подкрался к берегу быстро и незаметно, как уже опытный хищник. Стал медленно подниматься из травы и тут резкий ветер шлепнул по шекам - огромная сова взлетела прямо перед носом,напугав начинающего зверобоя своей неожиданностью. Чибисы закричали громче - забили тревогу. Сердце в груди охотника застучало как только что заведенный мотор новенького гусеничного трактора, звон появился в ушах. Не спешит, старается успокоиться, но никак у него не получается. Решил подниматься, вытер пот со лба, ружье наизготовку. На открывающейся перед взором поверхности воды и берега не только гуся, но и уток, и даже куликов нет. Улетел гусь. Вот невезенье. - Что же делать? Тем временем солнце уже оторвалось от горизонта, а облака уплывают с неба - гонит их пробудившийся ветер. Чибисы отлетели подальше от непрошенного гостя. Из-за лесополосы по-явились красные комбайны. Видно, сегодня начало жатвы. Лето перевалило на вторую половину. На полях скоро останутся лишь стожки, а там и не заметишь, как и каникулам приблизится конец и снова в школу, учить уроки. А сейчас ..., сейчас приходится думать Сергею - как выходить из глупого положения. Неделю назад во время прогулки на соседних меньших болотах он наткнулся на выводок уточки-чирка. У нее было четыре утенка, почти сменивших пушок на молодые перышки. Сергей шел вдоль берега, заросшего густым пыреем, как вдруг неожиданно из-под самых ног выскочила эта семейка и все разом - плюх в воду! Отплыли на середину и уставились на мальчишку. Долго наблюдал Сергей за ними - ведь совсем рядом были эти маленькие дикие уточки. Раньше молодой охотник видел чирков только в полете. Сидя на сухой кочке и размышляя - что делать на этих вонючих болотах - ведь гусь улетел. К несчастью для чирят, Сергей вспомнил о них. А что, если они уже оперились и встали на крыло? Как говорят: журавль в небе, а синица в руке! Долго он вытаптывал траву и уже подумал, что и тут ему не повезет, как утиная семья с шумом, как и в первый раз, выскочила из-под его ног и устремилась к воде. Все еше не летают птенцы и еще очень отличимы по росту и голосу от матери. У утки голос хриповат, у утят - пискляв. Но уже затмило-затуманило юную головушку, сердце в груди стучит на разрыв. Мушка ружья попрыгала по разным силуэтам и остановилась на крупном. Палец жмет курок - выстрел, отдача, от грохота звон в ушах. Уточка крякнула в последний раз и опустила голову в воду, тельце ее замерло неподвижно. Сергею повиделось: утята подплыли к матери и потянули свои клювики к ней, потом не спеша отплыли в сторону - подальше от напугавшего их маленького человека. Сообразить что-то уже трудно Сережке - шумит у него в голове. Нет! Стрелять он больше не сможет. Быстро залез в воду, поднял мертвую птицу. У нее раны в голове и шее, засунул ее за пазуху и скорей домой. Он не шел, почти бежал, озираясь по сторонам, и все оглядывался - боялся, что заметят его пастухи. Сначала оврагом, потом напрямую через пшеничное поле к дому, который на краю поселка. Добрался он незаметно для всех. Отец еще спал - ему в ночную смену, работал машинистом на паровозе, а мать только что накормила скотину во дворе и вытирала руки о фартук. Никто не похвалил Сергея потом. Отец подошел, взял за руку, посмотрел сыну в глаза, не спеша выдержав паузу, спросил: “Не рано ли охоту открыл?” Мать, разглядывая безжизненное тельце птицы, молча покачала головой. Какую страшную тайну пришлось Сергею захоронить в себе - убил утку-мать, оставив утят сиротами. Вечером он не смог есть приготовленный из его первого трофея суп. Он вспомнил все подробности и тут ему стало жутко. Встал из-за стола и, не попробовав даже ложки супа, удалился в свою комнату. Всю ночь спал плохо, часто ворочаясь, просыпался, вздыхал. На следующий день Сергей пошел без ружья искать утят, хотел покаяться и попросить у них прошения, но их он, как не старался, так и не нашел. Только одинокий лунь бесшумно парил над пустым болотом. * * * Крупный секач бесшумно выходил из загона ближе к соседнему номеру - на нашего снайпера. Страхуя Сергея, я тоже держал вепря в прицеле и в последний момент заметил, что напарник, повернув голову в мою сторону, наступил ногой на ветку, кабан отвернул ко мне. Сергей - хороший стрелок и надежный товарищ, всегда помогал неудачникам, никогда не был жадным, делился, на удивленье многих, своей добытой дичью. Сегодня, сидя за охотничьим костром, он мне одному и первому поведал свою давнюю тайну первого трофея. До сих пор воспоминания о том утре болью обжигают его душу и совесть, оставили они на сердце незаживающую рану. А. Милосердов
|
Расскажи о нас друзьям!